"Я никогда не думал о будущем. Всегда были более насущные темы для размышления. Жизнь заканчивалась на рубеже ближайшей пятницы – желанного отдыха после трудовой недели и возможности напиться. Ко всему прочему я оказался банкротом. Я потерял своё дело, а мир (видимо из солидарности) впал в экономический кризис. Вспоминать об этом сейчас смешно... и страшно. Тогда казалось, что судьба выбросила меня на обочину жизни. Всё что меня ожидало – это огрызки с барского стола в виде мизерного пособия и унизительных вакансий. Ко всему прочему у меня начало ухудшаться зрение. Когда мой бизнес процветал – здоровьем заниматься было некогда, а теперь – не за что. Такая вот злая издёвка судьбы. В бесплатной клинике мне поставили неутешительный диагноз – опухоль головного мозга. Это был неожиданный и сокрушительный удар. Самое страшное, что мне тогда грозило – потеря зрения. Смерть меня тогда почти не пугала, она бы стала моим избавлением. Мне нечего было терять и некуда было идти. Вырваться из этого кольца казалось невозможным. Но, всё же, я сделал это.
В палату, в которой я лежал пред операцией, зашли два молодых человека. Совсем молодых – едва ли выпускники ВУЗа. Долго перешептывались у двери, пока я не спросил у них, какого чёрта эти молокососы тут делают? Полюбоваться на будущий труп пришли? Или может быть кидаете жребий - кто будет первым резать мой труп? (мне тогда показалось, что это просто ординаторы нашли что-то любопытное в моём случае). Тогда они подошли ближе и представились. Я разглядел, что они совсем не похожи на врачей, ведь хорошо завязанный галстук и приличный костюм, к сожалению, пока не стали прерогативой начинающего последователя Гиппократа. Говорили они неторопливо и крайне спокойно (на мои "приветственные" ругательства не обратив никакого внимания), так, как будто подобные беседы были основным их занятием. Наш разговора я помню очень смутно – голова нестерпимо болела и мешала думать. Суть вопроса, с которым они обратились ко мне была очень проста. "Галстуки", как я их про себя обозвал, представляли Минпромэнерго России и являлись сотрудниками спец.отдела нанотехнологий и нейроимплантантов. Пришли они ко мне потому, что моё состояние было крайне тяжёлым и врачи официально заявляли 99% летального исхода. А "галстукам" именно это и нужно было. Им нужен был человек, который не побоялся бы рискнуть. Которому нечем было жертвовать и который не побоялся попробовать. В конце своей речи они намекнули ещё и о том, что их департамент обещает вознаградить "добровольца",... если он, конечно, выживет. Сейчас изморозь пробегает по коже, как только я представлю, что в бреду мог отказаться!..."
Романа и вправду как будто пробил озноб. Он поёжился и тряхнул головой. Последнее время его часто посещают воспоминания и философские мысли. "Наверное, старость" – улыбнулся он про себя. Восход, зачаровавший и заставивший погрузиться в воспоминания, подходил к своему логическому завершению, и солнце занимало положенное ему место на небосводе. Поправив лямки рюкзака Рома натянул нелепую, но от этого не менее удобную панамку, и привычно потянулся к двери багажника. Чертыхнулся и, опустив руку, неторопливо двинулся к холмам, а дверца опустилась в пазы и негромко щёлкнула одновременно с центральным замком. По лицу путника снова пробежала улыбка – механические замки были пережитками прошлого, того далёкого прошлого, которое никак не мог забыть Роман. Не мог забыть, потому как сам был свидетельством реальности прошедшего.
"Операция прошла неудачно – я остался жив. Жив и слеп. АБСОЛЮТНО СЛЕП. Меня охватила ярость на самого себя. Сначала пытался разбить голову свалившись с кровати головой на плиточный пол, но скоро понял, что кроме дополнительной боли и укола успокоительного это ничего не принесёт. Я смирился. Я сам себя назвал растением. Геранью на подоконнике у прошлого себя. Ненужный цветок в глупом глиняном горшке, который так часто забывал поливать. В горшке, так близко стоявшем к краю подоконника. Только я, в отличие от герани, мог пошевелиться, чтобы преодолеть сантиметры отделявшие меня от падения в темноту улицы...
С такими мыслями меня и перевозили в Новосибирский научно-исследовательский центр нанотехнологий. Я был живой куклой, абсолютно сломленный и готовый воспользоваться любым удобным случаем, чтобы умертвить себя. Слава Богу, мне не предоставили такого случая".
Взобравшись на первый склон, Роман остановился отвлечённый назойливым попискиванием глупой "умной майки". Датчики, встроенные в ткань этой старенькой вылинявшей футболки не имели разных режимов работы и верещали при любых отклонениях от нормы. Роман не выбрасывал эту майку потому, что она была ещё с "тех времён". Сегодняшние модели одежды были снабжены не только датчиками артериального давления и температуры, сейчас простая рубашка заменяла диагностический центр "того времени", она снабжалась не просто примитивными датчиками и анализаторами, помимо этого присутствовало некое подобие ДИИ (Домашнего Искусственного Интеллекта, который сплошь и рядом использовался в быту), подстраивающегося под владельца и постоянно обучающегося. Да, технологии проникли в жизнь Ромы внезапно и захватили его навсегда. Он и сам бы не существовал, если бы не тот визит "галстуков". Дмитрий Евгеньевич и Юрий Викторович, (так оказалось зовут тех самых "галстуков") предложили Роме поистине фантастическую вещь – участие в эксперименте по вживлению нейроинтерфейса и нейропротезов. По задумке учёных потеря зрения, которая ожидалась у тогдашнего "банкрота", была восполнима. Единственное "НО" - эксперименты с людьми тогда не проводились и были крайне опасны. Однако Роману повезло, если можно назвать везением всё то, что произошло с ним в течении одного, столь долгого 2009ого года.
В Новосибирске за него взялись в серьёз и не отпускали до тех пор, пока он не начал приходить в себя и понимать, что с ним творят. Живая кукла была лакомым куском для всех сотрудников этого института, каждый отдел, хотел испробовать на "мертвяке" свои "игрушки" и тот оправдывал их надежды, подписывая все необходимые бумаги с пустыми глазами.
Результатом, в целом, Рома был доволен. Правда, это сейчас он им доволен, когда уже привык к наноконтактам на языке. Тогда ему казалось это полной чушью – смотреть языком! По задумке учёных ему в ткань языка вставят специальные контакты, которые будут связаны с камерами, встроенными в протезы глаз. Сигнал с камер будет обрабатываться нанокомпьютером, кодироваться и передаваться на контакты в языке, постепенно мозг обучиться воспринимать эти сигналы как картинку. Конечно, учёные не обещали чёткого и цветного зрения, но то, что Роме не понадобиться поводырь и трость – это они гарантировали! Но он не верил... не верил до того самого дня, когда спустя несколько месяцев не смог без посторонней помощи пройти в дверь, в которую его ввозили "живой куклой"!!! Когда через год его начали обучать тому "арсеналу", которым его оснастили – он думал, что удивлению не будет конца.
Теперь его "родные" центры чувств усилили до максимальной степени – определение человека по запаху, за несколько кварталов или фокусирование на звуке полёта мухи – стало нормальным явлением. Мышцы нарощенные нанороботами взамен атрофированных были куда выносливее и надёжнее, тех, которые Роме приходилось регулярно "подкачивать" и это только то, что модифицировали непосредственно в нём. Сердце, лёгкие, почки и печень тоже подвергались манипуляциям, о которых Роман даже побоялся спросить. Тогда ему ещё и "навесного" оборудования приспособили целый вагон. Правда сейчас упоминание о большей части этого "вагона" лишь повеселит молодёжь. Нынче очень весёлая молодёжь. Сильная, здоровая, умная, ничему не удивляющаяся и ничего не боящаяся. Эти "Атланты" 2069ого года способны спускаться в жерла вулкана и подниматься на самые высокие горные вершины, практически без оборудования. Их мозг выдерживает штурм длительностью в несколько месяцев. Их тела красивы, а разум совершенен.
"А я просто старик" - подумал Роман. "Причём, морально устаревший старик" - сказал Рома уже вслух. Он мысленно завёл джип, подогнал его в объезд своей тропы на холм, скинул рюкзак и отправил его назад к подножию. А сам снял рубашку, ботинки и панаму, оставшись в шортах и майке с надписью "Новосибирск 2009". Потёртые объективы его допотопных камер сразу же сузились, подстраиваясь под яркий свет. Роман взмахнул руками, разминая мышцы, присел пару раз и внезапно прыгнул вверх схватившись за ближайший уступ отвесной скалы. Несколько минут он висел на кончиках пальцев, анализирую дальнейший маршрут и, усмиряя сигналы "умной майки", а затем методично стал карабкаться вверх. Через несколько минут снизу можно было увидеть человека стоящего на вершине скалы, раскрывшего объятья ветру. Его лицо нельзя было разглядеть, но он наверняка смеялся!
|
У кузнечика, вообще, уши на коленках... 
)
Вот ведь как бывает... (Кстати, не понравилась мне эта книжка Кунца, сюжет там очень надуманный)
