Close Topic Options

ААААААА! Круть! Плачу

Не в бровь, не в глаз, а в самую дырочку!!!

Не в бровь, не в глаз, а в самую дырочку!!!

(молчит)

В Ленинграде на конкурсе фоторабот на тему "Финский залив" победила
фотография, на которой изображен финн, стоящий на Невском проспекте и
пьющий водку из горлышка

Владимир Хенкин
Конферансье Алексеев как-то представлял публике артиста Театра Сатиры
Владимира Хенкина - любимца Москвы. Реприза, с которой он вышел,
получилась такой: <А сейчас, дорогие зрители, перед вами выступит артист
Владимир Хренкин... ой, простите, Херкин... ой, простите... ну, вы же
меня поняли!> Хенкин выбежал на сцену, как всегда сияя улыбкой, и
сообщил залу: <Дорогие друзья, моя фамилия не Херкин и не Хренкин, а
Хенкин! Товарищ конфедераст ошибся!>



Фаина Раневская: лихач с лупой

Актриса как-то вернулась домой бледная как смерть и рассказала, что
ехала от театра на такси.
- Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами,
увиливал от грузовиков, проскальзывал прямо перед носом прохожих! Но
по-настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу,
чтобы посмотреть на счетчик!



Байка от Бориса Львовича: Песня остается с человеком

Петербургский композитор Вениамин Баснер, автор многих популярных песен,
поздно ночью возвращался на машине из гостей домой. Стояла белая ночь. К
нему подошли трое подвыпивших моряков и попросили подбросить их на
Васильевский остров. Баснеру было не по пути, и он отказался.
- У, жидовская морда! - сказал один из них.
Они повернулись, обнялись и, уходя, загорланили: "Нас оставалось только
трое на безымянной высоте..."
Композитору было приятно, что они запели именно его песню.



Байка от Бориса Левинсона: Новый персонаж в "Гамлете"

В 1962 году Московский театр имени Маяковского, где я тогда работал, был
на гастролях в Ленинграде. В это время случился так называемый Карибский
кризис. Все ждали, что вот-вот начнется ядерная война с США. В тот вечер
мы играли "Гамлета". На сцене Полоний. Его играл Лев Наумович Свердлин,
народный артист СССР. Вдруг в глубине сцены появляется человек в
обыкновенном пиджаке, в руках у него лист бумаги. И он решительно
направляется к рампе. В зале и на сцене все замерли. Ну что должно
случиться, чтобы во время спектакля такое произошло?! Только война.
Человек подходит к авансцене и говорит при жуткой тишине зала:
"Товарищи! В этом задрипанном театре мне не заплатили за работу.
Попросили подновить декорации, я все сделал, вот у меня договор, а денег
не платят".
В зале буквально началась истерика! Нервный хохот вперемежку с чьими-то
всхлипами. Занавеса не было. Свердлин подбежал к этому человеку и
вытолкнул в кулису прямо в руки помрежа.
Долго не удавалось успокоить зал и продолжить спектакль. Кое-как начали.
А тут сцена Полония с королем Клавдием. И у Полония слова о Гамлете: "Я
часто вижу его здесь, по галереям бродит он". Новый взрыв хохота в зале.

С трудом закончили спектакль.



Байка от Александра Левенбука: "Поторопились"

Еврейские песни Иосиф Кобзон стал петь еще в советские времена, хотя это
весьма не поощрялось. Во время исполнения еврейской песни на его
концерте два человека вышли из зала. На другой день Кобзона вызвали в
горком и заявили, что он нанес политический ущерб стране: на концерте
присутствовали двое представителей арабской страны, которые с
возмущением покинули зал.
- И напрасно, - ответил Кобзон, - ведь потом я спел арабскую песню. Но
никто из евреев зал не покинул.

Рассказывает Бен Бенцианов


Концерт с русским акцентом

Было это в 70-е годы. В Колонном зале Дома Союзов в Москве проходило
какое-то важное совещание директоров промышленных предприятий. Как
объяснили нам, артистам, в зале "командиры производства". Потом шел
концерт. Вел его прекрасный конферансье Олег Милявский. Концерт
начинался с блока "русских номеров". Милявский объявляет: выступает
оркестр русских народных инструментов имени Осипова. Исполняется
"Русская сюита". Следующий номер: "Русский танец". Затем - русская
народная песня "Есть на Волге утес". Потом конферансье объявляет:
"Чайковский "Анданте кон-табеле", исполняет Леонид Коган".
И тут какой-то "командир производства", сидевший перед самой сценой и,
видимо, уже "принявши" немного, громко спросил:
- Тоже русский?
Милявский слегка растерялся и сказал: "Советский".
На этом 1-е отделение закончилось. Начиная 2-е отделение, Милявский
объявляет: "Лауреаты Всесоюзного конкурса артистов эстрады Александр
Лившиц и Александр Ливенбук" и, обратившись к тому самому "командиру
производства", спрашивает: "У вас, товарищ, ко мне вопросы будут?"



В ПОИСКАХ КРАСОК

Когда великий еврейский художник Марк Шагал посетил Москву, его приняла
тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева. Она спросила его:
- Марк Захарович, почему вы эмигрировали? Он ответил:
- Я эмигрировал потому, что искал краски. Мне нужны были краски, и я не
смог их найти на родине... - Странно, - заметила Фурцева, - для
советских художников это не проблема.
- Да, - сказал Шагал, - но они обходятся одной красной краской.



НЕСЛЫХАННАЯ НАГЛОСТЬ

Когда в Москве на площади Свердлова установили памятник Карлу Марксу
работы Кербеля, Фаина Раневская прокомментировала это так: - А потом они
удивляются, откуда берется антисемитизм Ведь это тройная наглость! В
великорусской столице один еврей на площади имени другого еврея ставит
памятник третьему еврею.



СТОЯТЬ ИЛИ СИДЕТЬ

По случаю очередной годовщины образования ВЧК Леонид Утесов был
приглашен участвовать в праздничном концерте. Он, которому всегда
претила всякая главлитовская официальщина, вышел на сцену со своей
"хохмой":
- Я рад, что здесь стою, а вы все, без исключения, сидите!
Последовала длительная напряженная пауза, аплодисменты не последовали.
Утесова не пригласили, как обычно, на ужин, сухо проводили домой, по
почте прислали гонорар и в следующие праздничные концерты уже не
приглашали.



ПРОЩАНИЕ

Фаина Раневская обедала в ресторане и осталась недовольна и кухней, и
обслуживанием.
- Позовите директора, - сказала она, расплатившись. А когда тот пришел,
предложила ему обняться.
- Что такое? - смутился он.
- Обнимите меня, - повторила Фаина Георгиевна.
- Но зачем? - На прощание. Больше вы меня здесь не увидите.



Ну, можно с ними победить?!

В 70-е годы мы с моим партнером по эстраде Лившицем - ныне американцем,
побывали с эстрадной группой в дружеской нам стране Сирии. Один наш
военный советник проникся к нам симпатией и постоянно опекал. Он
предложил съездить в соседний Ливан, точнее, в Бейрут, где хорошие
магазины и можно попить отличный кофе. Мы согласились. Проезжаем одно
место, офицер сообщает: тут совсем близко израильская граница.
Израильтяне совершают сюда рейды.
Я отвечаю: "Не бойтесь, если нападут, мы скажем, что вы с нами". Он
захохотал и говорит: "За такой ответ я тебе автомат подарю. Вот сейчас
подъедем к сирийской заставе, отниму у пограничника и отдам тебе".
Подъехали к посту. Шлагбаум опущен и никого нет. Офицер стал сигналить.
Из будки никто так и не вышел.
- Ну, можно с ними победить?! - в сердцах сказал офицер.


Рассказывает Эдуард Успенский


Но я не еврей

Прекрасный русский поэт Валентин Берестов, когда ему подошло к
семидесяти годам, как-то сказал:
- В последнее время меня часто принимают за еврея. Наверно, в моем
выражении лица появилось что-то, кроме желания опохмелиться



Рассказывает Виктор Ардов


Вечный узник

Знаменитый театральный и эстрадный режиссер, создатель Московского
театра сатиры Давыд Гутман был остроумнейшим человеком. Однажды к нему в
театр зашел автор, который никак не мог получить свой гонорар. Но и на
этот раз Гутман сказал, что заплатить не может, так как счет арестован.
- К вам как ни придешь, у вас всегда счет арестован, - в сердцах сказал
автор.
- А он у нас - вечный узник, - тут же среагировал Гутман.



Рассказывает Махмуд Эсамбаев


Моя аидише мама

Вторым браком мой отец женился на еврейке Софье Михайловне. Она меня
воспитала. Ее и только ее я считаю своей настоящей матерью. Она звала
меня Мойша. И когда в 1944 году чеченцев выселяли с Кавказа, она могла
остаться, но она сказала: "Мойша, я еду с тобой, без меня ты там
пропадешь". У нее я выучил идиш и говорил на нем лучше многих евреев. Мы
жили во Фрунзе, теперь - Бишкек. Очень голодали. Я уже танцевал и пел
еврейскую песню "Варнечкес", любимую песню мамы. Она меня и научила. И
когда у местных богатых евреев был какой-либо праздник, маму и меня
приглашали. Мама говорила: "Завтра мы идем на свадьбу к Меламедам. Там
ты покушаешь гефилте фиш, гусиные шкварки. У нас дома этого нет. Только
не стесняйся, кушай побольше". На свадьбе я, конечно, танцевал. А потом
мама просила: "Мойша, а теперь пой". Я становился против нее и пел
"Варнечкес". Маме говорили: "Спасибо Вам, Софья Михайловна, что вы
правильно воспитали одного еврейского мальчика, другие же, как русские,
ничего не знают по- еврейски". Они и не подозревали, что я чеченец.
Когда меня приняли в труппу Киргизского театра оперы и балета, мама не
пропускала ни одного спектакля с моим участием. Я танцевал во многих
балетах. Однажды она сказала:
- Мойша, ты танцуешь лучше всех. Почему же другим дарят цветы, а тебе
нет?
- Потому что у нас здесь нет родственников.
- А разве цветы приносят родственники?
- Родственники или близкие знакомые. Вечером я танцую в "Раймонде"
Абдурахмана. Я появляюсь под занавес в первом акте, делаю прыжок и
замираю. Идет занавес. И тут администратор приносит мне большой букет
цветов. Тогда зрители передавали цветы через администраторов. В конце
второго акта - еще один букет, в конце третьего - еще цветы, и большой
букет после окончания спектакля. Я сразу понял - от кого цветы. Однажды
она заболела и лежала. А мне принесли цветы. Я прихожу домой, она лежит.
Я говорю:
- Мама, зачем ты приходила в театр? Ты же больна!
Она отвечает:
- Сыночек, я никуда не ходила, я не могу встать.
- Откуда же цветы?
- Люди поняли, что ты заслуживаешь цветов и принесли их тебе. Как-то она
спросила:
- Мойша, скажи: евреи - это народ?
- Конечно, народ, мама.
- А почему ты танцуешь танцы разных народов, а еврейского у тебя нет?
- Мама, а кто мне покажет, как его танцуют?
- Я.
- Как?
- Руками.
Она показала мне движения в еврейском танце. Я прочитал Шолом Алейхема и
сделал танец "А юнгер шнайдер". Этот танец стал у меня бисовкой. Мне
приходилось его повторять три-четыре раза. А в те годы все еврейское на
сцене запрещалось. Приезжаю в Белоруссию, танцую своего "Портняжку".
Оглушительный успех. После концерта какой-то начальник спрашивает:
- А кто вам разрешил танцевать еврейский танец?
- Я сам себе разрешил, - ответил я

принесли в гарантийный ремонт девайс DWL-G1222 (WI-FI)
Тип неисправности - девайс не определяется.
Воздуха набрали полную грудь?
Смотрите фотку:

От дядюшки Ляо с любовью.

это называется встроенная в корпус антенна

Пришло на мыло:

Вообщем есть у меня подружка. Назовем ее
Леной. Работает она медсестрой
в обычной больнице. Такая знаете ли советская больница. Ну длинный
коридор, палаты по 6 коек, процедурная на этаже и сестринская в другом
конце коридора. Лежат в больничке разные люди. Есть такие у которых
какаято фигня в горле. Вообщем кушать сами не могут. Ну и соответственно им
катетер вставляют. Чтоб кормить. Ну а люди то как правило старенькие. Ну
и забивается периодически этот катетер. Соответственно есть приборчик
которым этот катетер прочищают. Как то высасывают всею эту мокроту.

НУ и сама история.

Утро, больные проснулись и позавтракали. Лежат по палатам, обсуждают

свои дела скорбные. Из процедурной высовывается врач и кричит через весь

коридор Леночке которая собственно этими катетерами занимается (ну

прочищает их)

Врач: Лена, ты дедушке отсосала?

(говорок по палатам притих)

Лена: Нет, не отсосала.

Врач: А почему не отсосала

Лена: ДА я думаю что дедушки щас и так хорошо,

Врач: Нет Лена, чтоб дедушке было хорошо ему надо отсасывать два

раза в день. Утром и вечером.

Все, диалог завершился. И тишину нарушил дружный гогот всего этажа

Сказ о том, как Левша кулер подковал.

Новая шутка - Больных , которые не могут по..сать, начинают кормить и поить

ПЫ.СЫ. : Катетер , уретральный к примеру, вставляют в мочевой пузырь с целью ( накормить ) его опорожнения.

This post has been edited by Welzewul on 24-11-2005, 21:51

Мне тоже показалось, что катетер не по назначению используют.

Хотя..

This post has been edited by djet on 24-11-2005, 22:32

Идет зачет по произведению Л.Толстого "Анна Каренина". Студент долго и нудно рассказывает о жизни Вронского. Преподаватель устал слушать.
- О герое романа вы рассказали достаточно. Теперь расскажите о героине.
Студент оживляется.
- Героин - сильная вещь. А почему вы об этом спрашиваете?

Новый лозунг Гринпис:""Закрой окно - спаси пингвина!""