Дагестанский исполнитель шансона Магомедрасул Курбанмагомедов в суде доказал, что Российский союз правообладателей (РСП) режиссера Никиты Михалкова зарегистрирован незаконно и не имеет права собирать авторские отчисления с производителей техники, пишет газета "Ведомости".

Акушинский районный суд Республики Дагестан 2 марта признал незаконной регистрацию организации РСП в Минюсте. Иск с таким требованием подал певец Курбанмагомедов. Он указывал, что в соответствии с Гражданским кодексом получать вознаграждение за использование авторских прав имеют право лишь сами авторы, исполнители и производители фонограмм, а также аудиовизуальных произведений, а среди учредителей РСП правообладателей практически нет.

Напомним, РСП, президентом которого является Михалков, осенью 2010 года по итогам конкурса получил право собирать в пользу правообладателей авторские отчисления с производителей и импортеров аудио- и видеоаппаратуры и носителей информации. Установленный правительством размер вознаграждения - 1% от стоимости оборудования. До 15% сборов РСП может использовать на собственные нужды. В 2011 года РСП планировал собрать $100 млн, к ноябрю было собрано всего 10-15%. Крупнейшие поставщики, в частности Samsung и Panasonic, отказываются платить, признавало руководство общества.

"Решение суда абсурдное и не соответствует букве закона", - убежден заместитель гендиректора РСП Андрей Кричевский. Союз будет оспаривать решение суда, заявил он. Однако юристы отмечают: из судебного решения следует, что РСП зарегистрирован с нарушениями, и другая сторона не представила доказательств обратного.

Интересы Курбанмагомедова в суде представлял юрист Российского общества по смежным правам (РОСП), которое не первый раз пытается лишить РСП права собирать авторские отчисления. Ранее общество оспаривало законность выбора РСП в качестве аккредитованной организации: процесс в первой инстанции РОСП выиграло, но проиграло в апелляции, а Высший арбитражный суд отказался пересмотреть дело в надзорном порядке.

ЛОЛИТО

Купи мне, мама, туфельки белее снега белого,
Краснее крови красной чулочки мне купи.
Собрав куски разбитые в одно уже не целое,
Меж пальчиков холодных свечу мне закрепи.

Я падала и плакала, в меня ворона какала, серьга по шее брякала, асфальт летел в лицо, он весь такой на тачке, бл*, и мускулы накачаны, и в каждой, бл*, версачине мохнатое яйцо. Я брошенная бросилась, вчера лишь только косинус, позавчера лишь синус впервые начертав, ах, мама, больно не было, я кегля между кеглями, я дырка между е**ями, и больше ни черта. Я улетела, мамочка, я закопалась в ямочку, я в траурную рамочку ушла тихонько жить, на эту суку адскую, на эту харю бл**скую, мне, на, теперь, на, вынуть и звонко положить. Прости меня, мамусенька, надела твои бусики, и выходные трусики стащила у тебя, я поднялась спокойная, открылась дверь балконная, и зайчики оконные накинулись, любя. Я падала и падала, нам англичанка задала про мед и вереск выучить стихи сегодня к двум, я падала и думала, они давно там умерли, а я лечу и чувствую, и знаешь, мама... Бум.

© Евгений Шестаков