| QUOTE | Из интервью с О. Гаркушей:
В творческой жизни всегда присутствует случайность. Однажды выступали в Париже, и, как обычно, после концерта подошли эмигранты, в том числе и Алексей Хвостенко - человек большой доброты, таланта и энергии. Пригласил к себе - в огромное помещение, где он рисовал и жил в том числе. Мы посидели, попили французского вина, поиграли на гитарках. В то время у него уже была сделана пластинка с какими-то музыкантами, но она никогда ему не нравилась. Слово за слово... и Хвост предложил нам поучаствовать в проекте - сделать аранжировки к его песням. Через некоторое время он приехал в Питер (после семнадцатилетнего отсутствия) и записал с нами "Чайник вина".
...Хвост-совершенно бесхитростный и совершенно сумасшедший человек в хорошем смысле этого слова. Он еле оформил документы, чтобы приехать в Россию, но в последний день потерял их. Слава Богу, какая-то девушка помогла сделать еще одни. На наш концерт он приехал сразу с самолета. Несколько раз давали совместные концерты.
***
Из интервью с А. Хвостенко, "НЛО", N72, 15.11.2005:
- Вас и рок-тусовку разделяет, как минимум, одно поколение. Расскажите, как вы познакомились с группой "АукцЫон"? Вы понимали, кто они такие?
- Не очень хорошо. Это было мое первое знакомство с русским рок-н-роллом. Я с ними встретился в Париже, а до этого даже не подозревал, что он вообще существует. Для меня рок-н-ролл был музыкой второго сорта: я человек джаза, классической музыки, особенно барочной. Венецианцы, Телеман, Бах...
- Контакт с "АукцЫоном" - это было просто счастливое стечение обстоятельств? Вы предчувствовали, что знакомство перейдет в долгое и плодотворное сотрудничество?
- Наше сближение произошло очень быстро. Один мой знакомый французский продюсер пригласил во Францию "АукцЫон", "Звуки Му" и "Кино". Больше всего я сошелся с "АукцЫоном", их выступление показалось мне самым веселым. Я пригласил их к себе домой, и они стали у меня жить полным составом, спали на полу.
***
Из интервью с О. Гаркушей и директором группы С. Васильевым, 23.11.2003:
С.В.: Все случайно как-то получается. Тот же наш совместный альбом "Чайник вина"... Хвост попал в Россию, прилетев на самолете с гуманитарной помощью. Он уже двадцать пять лет живет за границей, и до сих пор не оформил гражданства. Он - в положении беженца. И когда он приезжает в Россию - ему говорят: "Ты же беженец! Ты же убежал оттуда!"
***
Из интервью с Л. Федоровым, журнал "Фузз", 09.05.2003:
ЛФ: ...В 1989 году мы впервые полетели в Париж. И после аэропорта нас сразу повезли в ресторан. Там собралась толпа эмигрантов. Для них это был первый выезд андеграунда на официальном уровне. Конечно, была дикая помпа. Собралась масса мощных людей, был главный редактор "Континента", Мамлеев с женой, какие-то священники... Я ни о ком из них слыхом не слыхивал, знать не знал. О Хвосте тоже ничего не знал. У него есть друг Сергей Фирсов. Ему Курехин сказал, что в Париже Хвостенко, который написал "Под Небом Голубым". Песню мы, конечно, все знали. И так вышло, что за столом мы сидели с ним рядом. Моментально определили, что мы – родственные души. И после ресторана, не заезжая в гостиницу, поехали к нему.
- А идея совместного проекта появилась позднее?
ЛФ: Да, тогда еще этого не было. Просто он пел свои песни, а мы восхищались. Такой был кайф! Я тогда сказал, что уже можно как-то приехать сюда. Но жена Хвоста, Римма, налетела на меня коршуном. Говорит: "Нас выгнали, никогда не поедем в Союз". А в 1992 году Хвостенко сюда все-таки прилетел. На самом деле, случайно: тогда случилась голодуха, и его каким-то образом запихнули в самолет с гуманитарной помощью. Так он сюда и прибыл - нелегально. Мы тогда записали "Чайник Вина". До этого я его достаточно вяло уговаривал записать альбом. Как-то сидели, пили, он по куплету напел штук тридцать песен на кассету... А в тот момент, когда он здесь появился, у меня не было желания что-то писать. Мы только закончили "Бодун", я расслабился. Но потом все-таки записали "Чайник Вина" довольно быстро, недели за две. Не слишком напрягались.
- Вы до сих пор считаете его лучшим аукцыоновским альбомом?
ЛФ: Да, конечно. Это очень точная, чистая вещь. Она не придуманная. Мной, по крайней мере. И в этом кайф. Я понимаю, что когда эти песни сочиняли Хвостенко с Волхонским, для них это был колоссальный труд. Но есть масса вещей, которые придумывались абсолютно спонтанно. Сама работа с Хвостенко – кайфовая. Особенно в тот период так было. "Жилец Вершин" писался уже тяжелее. Хвост ведь уже старенький...
А "Чайник" - супер! Песни были уже напетые. Он выдавал их классно, легко. Хотя песни мрачноватые, но в этом альбоме нет напряга, чувствуется очень легкая атмосфера.
***
Из интервью с Л. Федоровым, "Новые Известия", 28.03.2005:
– Был у вас еще один близкий человек, на многих оказавший такое влияние, что мы только сейчас понимаем, что же с ним ушло. Хвост. Алексей Львович Хвостенко, последний герой парижско-русской богемы. Расскажите, как вы с ним познакомились и как вместе пели.
– О Хвосте я узнал между прочим от Курехина, который рассказал, что "Под небом голубым" – это его песня, что Хвост обитает в Париже, а потом нашлись люди, которые туда "АукцЫон" пригласили. Прямо из аэропорта нас повезли ужинать в ресторан. Тогда еще там Мамлеев жил, из журнала "Континент" люди, в общем в кабаке том собрался весь цвет русской эмиграции. Мы с Хвостом оказались рядом, и за пять минут произошло полное духовное слияние, прямо как у отца с сыном.
– Хвост на пластинке говорит, что вы долго раскачивались насчет "Чайника вина", а записали быстро...
– Я-то не раскачивался, я с третьей встречи сказал: "Приезжай в Питер, запишем". На что был резкий ответ: "Они нас выгнали, и мы больше в эту страну не вернемся". А потом в одну из встреч Хвост говорит: "Ну, давай все-таки попробуем, у меня есть идея". Он устроил что-то вроде званого ужина, я приехал часа за два, и он мне записал на кассетник по куплету песен 25. Попутно мы выпили бочку вина, литров семь, и когда все приехали, мы с Хвостом уже были в сосиску, но счастливые... А через месяц Хвост мне звонит: "Я прилетаю к вам с какой-то гуманитарной помощью, готовьтесь писать". И мы записали "Чайник". Очень быстро.
***
Из интервью с Л. Федоровым, Известия.RU, 10.03.2004:
Вообще из аукцыоновских альбомов есть только два, в которых я бы вообще ничего не менял, - "Чайник вина" и "Жилец вершин". Вот они абсолютно адекватно записаны - и вообще за них не стыдно. А "Птица", "Бодун" - это все как-то так... Ну, "Бодун", может, даже получше. Очень уж топорная студийная работа. А вот к "Анабэне" у меня вообще никаких претензий нет. Я там каждую песню раз по сто прослушал
***
Из интервью с Л. Федоровых, журнал "Афиша" №198, 9-22 апреля 2007:
Л. Федоров: - ..."Бодун" ...олицетворял крах сложившейся внутри меня системы. Потому что одновременно появился Хвост и мы записали "Чайник вина", который тогда мне казался абсолютно бессистемным, хотя сейчас я понимаю, что был Хвост и была система "Хвост", которой мы каким-то образом соответствовали. Главное – что я вообще понял, что есть другие системы. В какой-то момент до меня дошло, что ты можешь быть вне цели и в то же время быть внутри этой цели, – именно так мы с Хвостом играли. Это на самом деле намного кайфовей, чем когда ты всех в эту цель увлекаешь, как бы принудительно слегка. И "Аукцыон" был именно такой историей. ..."Чайник вина" мы сделали за три дня, для меня он был чудом, а мне кажется, что чудо и есть самое важное в искусстве. |
|
