| QUOTE | Всех, кто год за годом приходит на "Снежное шоу" Славы Полунина, встречает не только волшебный мир, созданный фантазией великого клоуна. Зрителей встречает еще и музыка, кропотливо, с любовью подобранная и написанная. За нее отвечает Роман Дубинников, один из самых интересных музыкантов Санкт-Петербурга.
По первой специальности Роман "Растям" Дубинников – барабанщик. Он начинал, как и многие, в 60-е, прошел через десятки любительских групп (среди которых были легендарные "Мифы"), в конце 70-х стал профессиональным музыкантом. Работал в "Поющих гитарах" – первом официальном ВИА, которому позволено было исполнять нечто, похожее на рок-оперы (знатоки вспомнят "Орфея и Эвридику" и "Фламандскую легенду") – сначала звукорежиссером, потом барабанщиком, затем надолго обосновался в не менее знаменитом фолк-рок-ансамбле "Яблоко". Но всерьез все завертелось, когда Дубинников собрал группу единомышленников – актеров, певцов, музыкантов – и записал собственную композицию на темы шести малоизвестных русских народных песен. Они были отобраны и аранжированы самим Романом. Конечно, и до него были подобные записи – "Русские песни" Градского, работы ансамбля "Ариэль", но первые отдавали плакатностью и мегаломанией, вторые же сильно прогибались под общепринятый канон ВИА. Дубинников с коллегами действительно серьезно работали с аутентичным материалом, не лебезя и не приседая перед ним, но и не сгибаясь, держась на равных. "Это наиболее удавшаяся и органичная из многочисленных попыток слияния русской
деревенской музыки с раскованной импровизационностью джаза и ритмической напряженностью рока", – писал критик Александр Кан. В 1990-м альбом "Кого нету, того очень жаль" вышел в составе восьмидисковой антологии Document: new music from Russia на знаменитом лейбле Лео Фейгина Leo Records – а вот в России до сих пор не издан никем...
В конце 80-х, уйдя из тогда еще полунинских "Лицедеев", актер и музыкант Антон Адасинский ("АВИА") создал свой театр "Дерево". В 1990-м к нему присоединился Дубинников. За время работы тружеником поп- и рок-музыки Роман набрал опыта и, отталкиваясь от ритма, освоил огромное количество инструментов. Все они пригодились в работе над спектаклями "Дерева" – театра непростого, в равной степени основанного на пластике и стремлении проникнуть не в суть даже человеческих поступков, а к их первопричинам. С этой бродячей труппой он совершил путешествие из Питера в Европу и, даже расставшись с театром, работает с Адасинским и поныне: для спектакля "Острова в океане" он построил из металлического лома настоящий корабль, заняв ползала, – паруса, палубы, ванты, реи, и все это звучало...
В 1992-м Дубинников возвращается из Праги в Петербург: делать сольную программу. Придумывать ее он начал еще в "Дереве", но сформировалась она лишь к началу 1993-го. Дубинников ездил с ней по различным фестивалям, но как-то везде был чужим. Джазом это не было, роком тоже, к новой импровизационной музыке тоже имело очень косвенное отношение – но публика не старалась подобрать тому, что творилось на сцене, определений, она отдавалась завораживающему потоку энергии и таланта. Странное, непевческое пение Ромы, время от времени возникавшего из-за своей барабанной "кухни", пение, сбивавшееся то в хохот, то в кашель, то в какую-то вневременную вокальную импровизацию, – и в глумливых подчас интонациях невозможно было не услышать характерной для Дубинникова теплой и искренней интонации...
Эта запись была выпущена в 1994-м вильнюсской независимой компанией Sonore, однако в России середины 90-х для Дубинникова, как для сольного исполнителя, оставалось немного места. Его сложная и постановочно, и для восприятия обычным слушателем программа оказалась невостребована, и это говорит плохо, конечно, о времени и о публике, а не о музыканте. Альбом стал филофонической редкостью, хотя и сейчас можно найти отдельные экземпляры....То, что Дубинников стал работать с Полуниным, – абсолютно закономерно. Они не могли не встретиться: то, что создавал Слава, было совершенно созвучно Роману, и "Снежное шоу", на мой взгляд, равно принадлежит им обоим. Кто-то сказал: кажется, что и к вечной загадке смысла жизни Полунин подобрал ключик. Добавлю: удалось это ему не без участия Дубинникова.
Однако собственной музыкой Роман не переставал заниматься никогда, не особенно заботясь о ее судьбе. У него есть цикл
прекрасных детских песен, которые сейчас никто не пишет, есть инструментальные сюиты. Некоторые его альбомы были изданы Полуниным мизерными тиражами, что-то выпустил театр "Дерево", что-то ушло в интернет.
Но о той записи, которую мы сегодня с гордостью представляем своим читателям, стоит рассказать особо. "300 зим одиночества" – с одной стороны, серьезное музыкальное переживание, с другой – радость для вдумчивого аудиофила: в ее звуковой структуре очень важны самые мельчайшие нюансы, изменения звуковой структуры, которые обнаруживаются лишь при вдумчивом, серьезном прослушивании.
Впрочем, слово самому Дубинникову:
– К трехсотлетию Питера "Фонд развития Петропавловской крепости" решил восстановить Царев бастион. Это – длинный проход в крепостной стене, который закачивается "залой". В "зале" этой за множество лет чего только не было – и казарма, и кухня, и тюрьма... Предложили Михаилу Шемякину сделать там постоянно действующую выставку его работ, а он, в свою очередь, предложил меня: помочь оформить всё звуками. Я приходил туда на разных стадиях раскопок, и на моих глазах слои времени открывали частички жизни людей этого трудного города. Закончилось тем, что выставка Шемякина там не состоялась, но бастион восстановили. Я написал композицию "300 зим одиночества", и она звучала в тех стенах...
Полунин
Народный артист России Вячеслав Полунин прославился на родине в 80-х со своим театром "Лицедеи". Потом уехал заграницу, где удостоился массы всевозможных наград, включая звание почетного жителя Лондона, и наконец вернулся со спектаклем "Снежное шоу", который вот уже 15 лет с неизменным успехом идет на разных площадках по всему миру.
Примечание
И последнее, необходимое примечание. У 12 частей произведения Дубинникова нет названий, но есть эпиграфы. В этом качестве выступают 12 японских трехстиший. Стоит привести их здесь:
На голой ветке
Ворон сидит одиноко..
Осенний вечер!
Снега холодней
Cеребрит мои седины
Зимняя луна.
Лист летит на лист,
Все осыпались, и дождь
Хлещет по дождю.
Идешь по облакам,
И вдруг на горной тропке –
Сквозь дождь – вишневый цвет!
К Западу лунный свет
Движется. Тени цветов
Идут на Восток.
Иней его укрыл,
Стелет постель ему ветер...
Брошенное дитя.
Год за годом все то же:
Обезьяна толпу потешает
В маске обезьяны.
Пусть это, может быть, по мне
Вечерний колокол звонит,
Дышу прохладой в тишине.
Когда спокойно сердце, -
А это редкость для него, -
Тогда и тиканье часов лишь забавляет!
Здесь когда-то замок стоял...
Пусть мне первым расскажет о нем
Бьющий в старом колодце родник!
Какая грусть в безжизненном песке!
Шуршит, шуршит. И все течет сквозь пальцы,
Когда сожмешь в руке.
Вдруг не заметно для меня
С крупинками песка слеза смешалась.
Какой тяжелой сделалась слеза!
Текст Артём Липатов |
|
