| QUOTE | | В 2017 году компания Bomba Music совместно SoLyd Records продолжила переиздание всех "естественных" альбомов Аквариума на тяжелом, коллекционном, 180-граммовом виниле. |
| QUOTE | Все песни БГ, кроме (3) БГ-Джордж
А (ПП) -
А. Титов - бас
А. Вихарев - бубны, шейкеры, таблы, колокольцы
А. Рацен - барабаны
О. Сакмаров (Дед Василий) - клавиши, английский рожок (A3),
кларнет (B1), металлофон, гармониум (B4), флейта (B3),
раковина (B4)
А. П. Зубарев - эл. гитара, ак. гитара, ситар,
клавиши (аранжировка A3), стик, мандолины, металлофон
БГ - гитары, голос, губная гармоника, тамбура
При содействии С. Щуракова на аккордеоне
Альбом записан А. Мартисовым на Фонтанке, 39
При записи использованы забытые ныне приемы обработки звука.
Реставрация и мастеринг - Е. Гапеев
Оригинальное оформление - Виталий Вальге и Борис Гребенщиков
Фото - Андрей "Вилли" Усов |
| QUOTE | "Пески Петербурга" - девятый "естественный" альбом группы "Аквариум", состоящий в основном из песен 1975-1986 годов, записанных в 1993.
***
Из интервью с БГ, 1994 г.:
На "Песках Петербурга" вышли песни, которые действительно никогда не были записаны. У этого альбома было подназвание, которого почему-то не оказалось на выпущенной пластинке - "Песни воображаемых 80-х", то, как звучали бы эти песни тогда, если бы их тогда же сыграла эта группа. Это наше воображаемое прошлое.
***
БГ, "Краткий отчет о 16-ти годах звукозаписи":
Эксперимент по продлению этого состава в прошлое - что было бы, если бы все, что есть сейчас, было бы тогда. Песни написаны в 75-86 гг, собрались в моей голове ( и частично дописаны) в Иерусалиме за чтением путеводителя по Волге 1907 года издания, записаны АКВАРИУМОМ в 1993. Альбом вполне мог бы и не появиться; было непонятно, стоит ли воскрешать песни, давно пропавшие из жизни. Некоторые сущности, за консультацией к которым приходилось обращаться во время микширования, ехидничали в смысле того, прав ли я, обнародуя все, что пишу ("синдром графомана" - сардонически заметил один дух). Но общее впечатление от этих записей неожиданно оказалось положительным и создавало хорошее настроение.
Единственной новой песней здесь был "Юрьев День"...
***
Из книги "АКВАРИУМ. Сны о чем-то большем" (М.: ООО Издательский дом "София", 2004):
Осенью 92-го появился новый состав и новая студия. И тогда в свободное от записей "Рамзеса IV" время возникла идея.
"Я начал писать песни по-настоящему в конце 70-х, когда меня окончательно разозлило, что на русском языке совсем нет песен о том, как все мы живем, - говорит БГ. - Были Окуджава и Высоцкий, но они пели уже не о нас - о предыдущих. И были Дилан и Beatles, которые пели о нас, но на английском. А мне хотелось слышать про нас - и не только в словах, но и в звуках. Пришлось писать самому".
Такие песни начали писаться в 1977 году; многие из них вошли на "Все братья - сестры" и впоследствии на "Акустику". Но многие остались незаписанными и ждали своего часа.
"Группа была так хороша, что я вспомнил несколько песен, написанных в конце 70-х именно для такого состава. Как жалко, думал я, что мы тогда не умели играть так, как играем сегодня. Что же делать?
ОК. Нужно переделать историю и сейчас записать эти песни. Пусть они живут в параллельном прошлом. Потому и подзаголовок - "Песни воображаемых 80-х"".
В результате получился альбом "Пески Петербурга" - подборка почти забытых композиций как способ "продления нынешнего АКВАРИУМА в прошлое".
Итак, сыгравшийся состав "нового" АКВАРИУМА, а именно: Борис Гребенщиков, Олег Сакмаров, Алексей Рацен, басист Александр Титов, гитарист Алексей Зубарев и перкуссионист Андрей Вихорев, начал фиксировать новые-старые композиции.
"Мы учились писаться на очень странном материале - эти песни были написаны, а потом странным образом забыты на долгое-долгое время. Я как любитель и собиратель рок-музыки сам себя тоже собирал. У меня есть песни, которые известны всем, а есть песни редкие, как у всякого коллекционера. И мне хочется их записать в первую очередь, чтобы удивить себя и всех остальных". (БГ)
"Это была очень светлая и радостная сессия, - вспоминает Сакмаров. - Главное, что в момент записи "Песков Петербурга" абсолютно не чувствовалось, что происходит реанимация старых песен. По своему подходу к записи и по аранжировкам эти композиции были абсолютно современны для того ощущения жизни - раскованного и веселого и глубокого. Я всегда ощущал себя очень хорошим слушателем Бориных песен и был счастлив, когда моя реакция на песни была интересна Борису. Помню, в экзотическом южном городе с 6 до 9 утра я описывал свое понимание песни "Сельские леди и джентльмены" и чувствовал, что автору это интересно и почему-то важно. А потом пошел дождь, которого в этом регионе в это время года не было 2000 лет. Вполне типичная для АКВАРИУМА история.
На этом альбоме я впервые играл несколько песен на английском рожке - увеличенном варианте гобоя. Получилось вполне душевно и слегка комично, что и требовалось. Когда-то Борис открыл мне "Прокол Харум", и в своих клавишных партиях на "Песках" я старался соответствовать этому дару".
Работники студии, а в частности Алексей Рацен, с головой ушли в открывающиеся перед ними просторы электронного звучания и осваивали компьютерные программы - едва ли не первые в Санкт-Петербурге, они (окружение группы "Телевизор") всерьез занялись электронным роком. Энтузиазм был таков, что Алексей Рацен однажды, просидев на Фонтанке за компьютером порядка 48 часов, вышел на улицу, закурил сигарету... Очевидцы рассказывают, что он был бледен, с прозеленью, с опухшими глазами и сильно сутулился. Посмотрев с неприязнью на сверкающее солнце, он выбросил сигарету и, сказав "Как эта х...ня меня достает", ретировался в полумрак студии.
Итак, на первом полуподвальном этаже двухэтажной пристройки во дворе дома на Фонтанке собрались люди, которых интересовали только приключения звуков, а также борьба и единство тембров. Помимо Рацена на стороне АКВАРИУМА бились штатный звукооператор Саша Мартисов и лохматый звукоинженер по имени Вадик, который курил огромные косяки и при этом, обладая идеальным слухом, замечал неточности даже у Pink Floyd.
"Впервые в жизни у нас была неограниченная по времени собственная студия, в которой мы могли делать, что угодно. Естественно, я кинулся на это, как голодный пес". (БГ)
По рассказам музыкантов, работать на Фонтанке было безумно интересно. Это был всплеск бескорыстного энтузиазма и любви к тому, что делалось.
"Тогда мы записали немыслимую кучу болванок и все время отрывались на полную катушку, - вспоминает Мартисов. - Делали обратные гитарные соло, переворачивая пленку руками, как на "Треугольнике". В студии все происходило необычайно продуктивно -одновременно создавались такие не пересекающиеся проекты, как "Чубчик", "Песни Вертинского", "Библиотека Вавилона", демо-версии для "Костромы" и "Кунсткамеры", а также "Титаник" на Фонтанке" (где Гребенщиков спел "Я хочу быть с тобой")".
"Студия на Фонтанке воспринималась музыкантами скорее не как место для записи, а как место для экспериментов, - вспоминает директор АКВАРИУМА Михаил Гольд. - Из этих попыток впоследствии составлялись целые альбомы, часть из которых не издана до сих пор".
Почти одновременно с работой на Фонтанке АКВАРИУМ получил собственное помещение.
"Студия на Пушкинской - первое, что мир дал АКВАРИУМУ". (БГ)
Огромную расселенную квартиру на Пушкинской улице, 10, напротив офиса группы ДДТ присоветовал Борису Шевчук. В квартире не было ни газа, ни отопления, свет выключался несколько раз в день. В новом (и первом) офисе группы, через некоторое время ставшем студией, поселился Олег Сакмаров с семейством и здесь же проходили все ассамблеи, хэппенинги, внутренние презентации и просто собрания АКВАРИУМА. Впоследствии на Пушкинской были записаны куски "Чубчика"; вседемо к "Навигатору", "Снежном Льву" и "Гиперборее", а в новом помещении, уже третьем по счету, - "Окуджава", "Пси", "Пятиугольный Грех", большая часть "Сестры Хаос." и "Песен Рыбака".
Но вернемся к "Пескам Петербурга".
"Это альбом, к которому у меня самое странное отношение из всех альбомов АКВАРИУМА, - говорит БГ. - Мы сидели на Фонтанке и записывались просто для себя. Наша самодеятельность. После Radio Silence и "Русского альбома", "Пески" - эксперимент по восстановлению ощущений эпохи 75-76-го годов. Эксперимент для меня удался. Я увидел, что ничего не изменилось".
"Некоторые сущности ехидно констатировали, что у меня "синдром графомана", поскольку я пытаюсь записать все, что когда-либо написал. И я отвечал: "Да, это так. Потому что мне это интересно". Я хочу быть справедливым по отношению к незаписанным песням". (БГ)
Но когда группа попробовала играть "Я Не хотел Бы Быть Тобой" и другие - того же настроя из "Песков Петербурга" - на концертах, Борис понял, что играть их не хочет.
"Они смешные - но не без негатива. Мы их записали. Я от них избавился. Я не хочу их больше играть.
Есть песни, которые я люблю играть, а эти - нет, мне не хочется. И, чтобы избавиться от их постоянно возникающего передо мною призрака, я поступил очень просто..." (БГ)
Однажды, сидя в Москве с расшибленным боком, БГ, чтобы избавиться от наваждения, написал названия песен на больших листах бумаги, повесил их на стену и расстрелял из винтовки.
"И после этого они не тревожили меня уже никогда". (БГ)
***
"Пески Петербурга" и "Я хотел петь" записывались специально для этого альбома но в его издание 1993 года по неизвестным причинам не вошли.
КУР.С.ИВ.ом |
|
