NL ->

Треклист:

1. Буги-вуги каждый день
2. Белая полоса
3. Песня простого человека
4. Когда я знал тебя совсем другой
5. Отель под названием "Брак"
6. В этот день
7. Блюз субботнего вечера
8. Гопники. Хождения
9. Ночной гость
10. Страх в твоих глазах
11. Прощай, детка (Детка, прощай)

SPOILER (Технические характеристики)

В общей папке присутствует файл .cue. Если скормить его Фубару, треклист отображается, как у полного альбома с 1-го по 11-й трек, но не отображаются превьюшки.
Если в фубар бросить сам файл .wv, отображаются все три превьюшки - front, back, disk

SPOILER (Back & Disc)

SPOILER (Personnel)

SPOILER (АНТОН ЧЕРНИН – "Наша музыка". Глава "Группа "ЗООПАРК". "Белая полоса" (1984)" (стр.113-135)):

- После смерти Юрия Владимировича Андропова Генеральным секретарем ЦК КПСС избирается Константин Устинович Черненко.
- Социалистические страны во главе с Советским Союзом бойкотируют XXIII Олимпийские игры в Лос-Анджелесе.
- Светлана Савицкая первой из женщин выходит в открытый космос.
- Начинается матч на первенство мира по шахматам между Анатолием Карповым и Гарри Каспаровым.

...а в магазинах фирмы грамзаписи "Мелодия" советские любители популярной музыки могут приобрести грампластинки со следующими песнями: Алла Пугачева - "Айсберг", группа "Круг" - "Каракум", группа "Земляне" - "Трава у дома".

Первый анекдот про нового генерального секретаря: "Почему Брежнев встречал гостей в Кремле, а Черненко - в аэропорту?" - "Потому что Брежнев питался от сети, а Черненко - от батарейки". Действительно, больше ничего не изменилось. Страна будто вернулась на два генсека назад. При Андропове все чуть-чуть зашевелилось - временами было даже жутковато. Начали бороться с прогулами - то есть отлавливать людей в кинотеатрах и магазинах во время обеденного перерыва. Сверху тоже чистили - за полтора года со своих постов полетели тридцать семь первых секретарей крайкомов, обкомов и республик, а также восемнадцать союзных министров. Но дохлая лошадь советской экономики пришпориванию больше не поддавалась.
За шесть с лишним десятилетий советской власти были изрядно растрачены и природные, и человеческие ресурсы - возможностей для нового рывка просто не было. К тому же железный генсек отнюдь не отличался железным здоровьем. На все мероприятия природа отпустила Андропову два года и четыре месяца. Впрочем, сменивший его Черненко продержится на престоле всего год и месяц. И на нем "гонки на лафетах" завершатся.
Была и еще одна тонкость: в стране успело вырасти поколение, которое было не то чтобы против режима, а как-то параллельно ему. Вослед "шестидесятникам", пытавшимся как-то окружающую жизнь реформировать, пришли "семидесяхнутые", которым советский быт был вообще пофиг. Контакты с официальной реальностью ограничивались просиживанием штанов на работе. А вся энергия уходила у кого в турпоходы с гитарой, у кого - в живопись по подвалам, у большинства - в алкоголь...
Самые отмороженные выбирали работу, которая не приносила денег вообще, но зато и времени не отнимала. "Поколением дворников и сторожей" назвал себя и своих друзей питерский сторож Борис Гребенщиков. Сторожа эти были непростые - они собирали пластинки, слушали чужую музыку и писали свою. Виднейшим человеком в той компании был Михаил Васильевич Науменко. Самого себя он называл Майком.

Майк Науменко: Я не знаю, откуда берется творчество. Много веков люди пытались в этом разобраться. До конца непонятно, откуда оно берется. Изнутри? Не знаю. А насчет света в конце туннеля... Если он будет - хорошо, не будет - немножко хуже, но тоже неплохо. Проживем и без света. Хотя хочется, конечно, чтобы он был - свет впереди.

К 1984 году в активе группы "Зоопарк" был один студийный альбом "Уездный город N". Два сольника были на счету самого Майка: "Сладкая N и другие" и "55". Плюс совместный альбом Майка и БГ "Все братья-сестры" и ужасно записанный концертник "Зоопарка" "Blues de Moscou".
Группа существовала три года, и ее лидер пользовался среди немногочисленных русских рокеров непререкаемым авторитетом. По сути, он сформировал новый поэтический язык российского рок-н-ролла - точный, неметафоричный, при этом гибкий и напрочь лишенный какого-либо пафоса или зауми. По музыке это был грязный и энергичный рок-н-ролл - в лучших образцах добитловской эпохи.
Группа триумфально выступила на открытии Рок-клуба и на первых двух рок-клубовских фестивалях. Правда, на втором им достался всего-навсего приз зрительских симпатий. А лауреатами стал бит-квартет "Секрет", которому Майк помогал, как мог. "Секретовцы" исполнили на фестивале "Мажорный рок-н-ролл" Науменко, а потом сам Майк вышел на сцену и спел с ними свою песню "Лето".
Первый трек с альбома "Белая полоса" - "Я люблю буги-вуги" - тоже обрел всенародную популярность именно в "секретовской" версии. Песня была позаимствована Майком у его любимой английской группы "Т.Rех". Чего сам музыкант никогда не скрывал. Майк взял ее с альбома 1977 года "Dandy In The Underworld", там она называлась "I Love To Boogie". Кстати, это был последний альбом, записанный лидером "Т.Rех" Марком Боланом. Вскоре он погибнет в автокатастрофе. Ему было тридцать лет.

...Итак, Майк работал сторожем. Он не закончил Ленинградский инженерно-строительный институт, сумел избежать армии, но о приличной работе, понятно, речи не шло. Зато бригада сторожей у него была знатная! Бок о бок с ним трудился виолончелист "Аквариума" Всеволод Гаккель. А другой "аквариумист" - Андрей "Дюша" Романов - был у них бригадиром. Он вел график прихода-ухода коллег-сторожей на работу, расписывался в ведомости на зарплату и так далее. Дюши не стало летом 2000 года, но его воспоминания о том времени и о Майке были записаны и сохранились до наших дней.

Дюша Романов: Что отличало Майка от многих рок-н-роллыциков тех времен? С ним было не только приятно выпить, не только поговорить, но еще и вместе работать. Редчайший случай. Место называлось "Химфармзавод"... Завод, который делает наркотики, "колеса", и все сопутствующее этому. Приходят парни с гитарами охранять пункт... Эти парни, не выпивая водки полдня, пели песни на весь химфармзавод, шалили, как могли, и веселили публику.
Публика была в недоумении. Воровать? Не воровать? Они не понимали - охрана поет! Поет рок-н-ролл. Утром, вечером, ночью... При таких условиях не развалить советскую власть было невозможно!

Так-то оно так, но после дежурства музыканты приходили домой. На трезвую голову эта честная бедность выглядела не столь привлекательно. Особенно учитывая то, что эти веселые ребята были уже не мальчики. У всех были жены или подруги, у многих дети - и ни у кого не было даже намека на возможность жить по-человечески и зарабатывать любимым делом.

...К 1984 году сложившийся еще за пять лет до того и более-менее сыгравшийся состав "Зоопарка" приказал долго жить.

Майк Науменко: Случилось так, что барабанщик кончил институт и уехал по распределению к себе на родину, в Петрозаводск, басист загремел в армию, как это иногда бывает, мы остались без состава.

С барабанщиком Андреем Даниловым так и было. С басистом было не так - надо понимать, что этот рассказ Майка был записан на официальном творческом вечере, где всего говорить было нельзя. На самом деле бас-гитарист "Зоопарка" Илья Куликов загремел, но не туда - за анашу. Майк к нему относился очень хорошо, и после отсидки Куликов опять вошел в состав группы. Но, по воспоминаниям музыканта "Звуков Му" Александра Липницкого, в конце 1980-х Куликов опять попал за решетку - за кражу мяса с мясокомбината.
Однако это все будет позже. А пока, в 1984 году, Майка выручили "секретовский" барабанщик Алексей Мурашов и музыканты "Аквариума" - Евгений Губерман, Александр Титов и Михаил Файнштейн.

Михаил Файнштейн: Майк был удивительно интеллигентный, очень образованный, хорошо знал язык, с великолепным чувством юмора. То есть он такой настоящий питерский интеллигент, несмотря на тот образ, который чуть ли не панк. Хотя на самом деле все основные панки как раз и были очень интеллигентными людьми. Потому что это игра, это театр. И в этом театре Майк исполнял роль совершенно безбашенного человека, который на самом-то деле обладал большими знаниями, переводил прозу (известно, что именно он первым перевел Ричарда Баха), написал несколько рассказов, а про песни - тут и говорить нечего.

Примерно таков же и лирический герой Майка. Тем более что большинство песен написано от первого лица. Однако сам Науменко предупреждал, что ставить знак равенства между автором и его героями все-таки нельзя.

Майк Науменко: Насчет моей позиции - ее нет, в общем-то. Все мои песни поют совершенно разные люди - это не я... "Маски"... я не люблю это слово... это просто другие люди. Дело в том, что, когда человек пишет книгу, рассказ, там, или роман, у него может быть двадцать персонажей, но ни один из них не является автором как таковым. Такое возможно. Может быть двадцать мнений у двадцати героев романа, и ни одно из них не совпадает с мнением автора - это все проходит. Когда человек пишет песню, почему-то должно вдруг взяться авторское "я". Мне просто непонятно - почему? У меня его нет, почти никогда. Зачем?

Большая часть материала, вошедшего в "Белую полосу", была довольно свежей. Однако нескольким песням к моменту записи уже исполнилось пять-шесть лет, они были известны и по акустике, и по концертам "Зоопарка". Первый раз Майк приехал в Москву в октябре 1980-го.
Сохранилась даже запись того концерта, на котором Майк выступал вместе с "Машиной Времени", "Аквариумом" и Константином Никольским. В зале сидели сотни людей из самого что ни на есть высшего московского света. От писательницы Людмилы Петрушевской до будущей группы "Звуки Му". Тот концерт взорвал московскую общественность. Одни влюбились в "Зоопарк" сразу, другие эту эстетику категорически не приняли. Дело доходило даже до драк между сторонниками и противниками Майка. Среди вторых поначалу оказался Андрей Макаревич.

Андрей Макаревич: Майка я услышал в первый раз на сольном концерте и не врубился в его эстетику совершенно. Я, да и Боря Гребенщиков, - мы тогда были очень романтически настроенными юношами. У нас были совершенно определенные представления о том, что красиво, а это как-то прямо ножом по стеклу. Я въехал в "Зоопарк" уже позже. Только через несколько лет у меня изменилось к нему отношение.

...Всю свою жизнь Майк Науменко прожил по коммуналкам. Человеком он был гостеприимным, в доме бывали все, а гитарист Храбунов вообще жил в соседней комнате. Квартира, кстати, была без телефона. Короче, все описания Майка в домашних условиях совпадают:

Андрей Тропилло: Когда к Майку приходили друзья, а у них спал маленький сын, то его просто закрывали абажуром, как птичку маленькую. Он не плакал, он там успокаивался.

Михаил Файнштейн: Я где-то в 1980-х годах снял квартиру, просто по случайному объявлению. Помнится, мы с барабанщиком сидели, смотрели телевизор - вдруг звонок в квартиру. Я открываю дверь - стоит Майк в халате и в тапочках. А дело было лютой зимой. Я его пригласил, мы посидели, выпили коньячку, попили чаю, он сказал "спасибо" и пошел на выход. Я спрашиваю:
- Может, такси вызвать?
В нашей компании все были страшно серьезные, и удивляться было не принято. Ну пришел человек - и пришел. Все нормально, лишних вопросов не задавали. Но дело все-таки было зимой, а он в халате... Майк сказал, что такси не нужно, и так и у шел. А я только через несколько дней узнал, что, оказывается, случайно снял квартиру в его собственном доме.

Александр Храбунов: У нас в квартире постоянно проходили какие-то совместные посиделки. Люди приезжали со всей страны. В то время еще был Советский Союз, и люди приезжали с Юга, с Востока, - отовсюду и постоянно.

Михаил Файнштейн: Там постоянно гости приходили. Просто потому, что Майк был очень популярный человек и интереснейший собеседник, имеющий свое мнение по всем вопросам. И он был реальным гуру для большого количества людей, которые приходили и смотрели ему в рот: что он скажет? Все это общение занимало где-то двадцать пять часов в сутки.

...Еще до назначения на пост генсека, в июне 1983 года, Константин Черненко выступил на пленуме ЦК КПСС с докладом "Актуальные вопросы идеологической и массово-политической работы партии".
- Не все удовлетворяет нас и в таком популярном искусстве, как эстрадное, - утверждал Черненко. - Нельзя, например, не видеть, что на волне этой популярности подчас всплывают музыкальные ансамбли с программами сомнительного свойства, что наносит идейный и эстетический ущерб.
Казалось бы, кому какое дело? Кто эти доклады читал или слушал? Однако дело приобретало нешуточный оборот.
Травля рок-музыкантов началась еще в 1982 году - с появления в "Комсомолке" статьи "Рагу из синей птицы", в которой прессовали группу "Машина Времени". Их тогда не расформировали, но от московских площадок отлучили лет на шесть. В 1983-м арестовали Алексея Романова из группы "Воскресение", а в марте 1984-го за решеткой очутилась Жанна Агузарова из группы "Браво".
На совещании в Министерстве культуры РСФСР звучало вот такое: "В настоящее время в Советском Союзе насчитывается около тридцати тысяч профессиональных и непрофессиональных ансамблей. Наш долг состоит в том, чтобы снизить это число до нуля". А в сентябре 1984 года вся эта активность привела к появлению печально знаменитого "Списка запрещенных групп".
Ребята в Минкульте работали добросовестные. Они не забыли никого, в том числе и "Зоопарк". Мало того, о многих коллективах 1970-х и начала 1980-х годов, типа "Русско-турецкой войны", мы можем узнать только из этого списка, так как записей от них не осталось.
Впрочем, еще до появления запретительных списков на "Зоопарк" наконец-то обратила внимание официальная пресса. Например, газета "Смена" в статье "Кто нужен „Зоопарку"" возмущалась тем, что Майк "довольно фривольно и пошло обходится с такими, например, именами, как Лев Толстой и Маяковский". Особенных оргвыводов за ней не последовало, но, допустим, лауреатом второго питерского рок-фестиваля "Зоопарк" не стал. Хотя группа порвала зал в клочья. Сам Майк отнесся к тем публикациям довольно иронично.

Майк Науменко: Ну, я очень благодарен газете за мегатонную бесплатную рекламу. И мне очень жаль, что есть журналисты, которые... Вот я бы не стал никогда в жизни писать о кибернетике, в которой я ничего не понимаю. А вот о музыке писать можно. И мне очень жаль, что журналисты дискредитируют уважаемый печатный орган, вот и все. Потому что то, что о нас написали - будто мы призываем к насилию... это только человек с нездоровым воображением мог написать, которому очень хочется вот у видеть призыв к насилию, только и всего. Мы не ангелы, возможно. И нас есть за что критиковать, наверное. Но я за разумную критику и без подтасовок фактов, так скажем.

Когда в Уфе травили Юрия Шевчука за альбом "Периферия" - никто не удивлялся: такую резкую сатиру не могли спустить с рук. Однако Майк политикой не интересовался принципиально.

Александр Храбунов: По-моему, на Майка особенно давили за упоминание алкоголя. Что, мол, в его песнях упоминался алкоголь и описывался процесс его выливания. Какая-то статья была в "Смене", идиотская совершенно. Вот, это была одна из причин, а так... Не знаю я - что двигало людьми?.. почему запретили? Никакой идеологии там и в помине не было. Ни протеста, ничего. "Зоопарк" всегда стоял в стороне. Чем мне, в общем-то, и нравился... Это была одна из причин, почему я стал играть в этой группе. Потому что там не было никакой пафосности. Как обычно ассоциировалось тогда? Если рок - значит, против... коммунисты - гады, надо все сломать, а что потом - непонятно... Нет, ничего этого не было. Как раз пафос начисто всегда отвергался.

...Пока электрических концертов у "Зоопарка" не было, Майк зарабатывал на хлеб с помощью квартирников. Он не особо их любил и никогда сам не просил их организовывать - всегда ждал предложений. Мог отказаться играть, если ему не нравилась компания. Несомненным плюсом квартирных концертов было то, что они обычно не обламывались - в отличие от электрических. Хотя Майка и Цоя умудрились как-то свинтить на квартирнике в Киеве. О чем сам Майк вспоминать не любил.

Майк Науменко: Мы с Цоем отлично съездили. Была теплынь, мы хорошо погуляли. Правда, задержаться пришлось на несколько большее время, чем планировалось.

На концертах "Зоопарк" всегда играл не только собственные блюзы и рок-н-роллы, но и произведения классиков жанра. Но свое принимали теплей. До сих пор ходят легенды про концерт в Зеленограде в 1983 году. Тогда "Зоопарк" играл четыре танцевальных отделения, причем третье отделение пытался играть "Rolling Stones" и все такое прочее. На что подвыпившая публика ответила дружным свистом и криками "Кончай hujnju всякую играть - „Зоопарк" давай!!".

...Песня, которая шла на альбоме под номером девять, стала знаковой. Слово, которое до Майка принадлежало только питерскому сленгу, после "Белой полосы" пошло гулять по всей стране.

Андрей Тропилло: Что такое "гопники"? В Ленинграде после революции, в 1920-х годах, на Лиговке, недалеко от Московского вокзала (кстати, совсем рядом с тем местом, где всю жизнь прожил Майк), находилось заведение, которое официально называлось "Государственное общежитие пролетариата". Сокращенно: ГОП. В нем селили самое отребье, мимо которого трудно было пройти, потому что это была вечная зона драки, всяких разборок. Нормальные люди старались обходить это место. А людей, проживавших в общежитии, так и называли "гопники".
Незадолго до создания этой песни (мы уже в то время записывали "Уездный город N") Михаил Науменко шел со своей бас-гитарой. Опять же, не знаю, почему он ее нес, - просто с бас-гитарой откуда-то возвращался, и к нему пристали гопники. Отняли гитару, слегка побили. Майк был очень недоволен и написал песню "Гопники", в которой была строчка: "Они мешают мне жить".

Впервые "Гопники" были исполнены в Москве, на квартире бас-гитариста "Звуков Му" Александра Липницкого. Он потом вспоминал, как Майк пел, а гости недоумевали: что значит "кто гадит в наших подъездах"? Можно подумать, кто-нибудь в них не гадит!
Еще одна забавная история произошла во время записи песни. Андрей Тропилло вообще отличался своеобразными продюсерскими методами - мы о них рассказывали, когда речь шла об "Аквариуме". По воспоминаниям Храбунова, на "Гопниках" Тропилло тоже кое-что придумал.

Александр Храбунов: По-моему, уже когда "Гопников" писали, для создания более мрачной атмосферы он выключил свет. И писали все в полумраке, чтоб мрачняка такого поддать. Было дело.

...1984 год ознаменовался для советских людей еще одним технологическим прорывом: в продажу поступил первый советский видеомагнитофон "Электроника ВМ-12". Работал он (если работал) со скрипом. Видеокассет в стране не было, однако ажиотаж все равно был невероятный! Первым в питерском рок-клубе видеомагнитофоном обзавелся все тот же

Михаил Файнштейн:
Он у меня работал, стоя на правом боку. Лежа он не работал. Поэтому я через какое-то время от него избавился и купил японский... Все ходили и смотрели у меня фильмы - конечно, это было ужасно. Очень много музыки приносили. Тогда я впервые увидел "Beatles". Естественно, я был потрясен, чуть ли ни со всей нашей группой случился инфаркт. Потому что мы поняли, что двадцать лет имеем кумиров, которых никогда не видели.
Поэтому, как только появились магнитофоны - я сразу же купил, чтобы смотреть музыку. Ну и фильмы, конечно. Купить ничего нельзя было. Магнитофоны продавались по очереди, запись на предприятии и прочее, Я купил не новый, потому что новый купить было невозможно.

Понятно, что основная масса населения хотела смотреть по видео отнюдь не Битлов. На формирующийся рынок тут же хлынули боевики, эротика - и вскоре в Уголовном кодексе появилась статья 228, часть 1, по которой можно было сажать фактически любого владельца видеомагнитофона. Она карала за "изготовление, распространение, демонстрацию или хранение кино- и видеофильмов или иных произведений, пропагандирующих культ насилия и жестокости". На усмотрение судьи можно было получить либо штраф до трехсот рублей (это две с половиной зарплаты инженера), либо срок от двух лет.
Милиция устраивала ночные рейды, вырубая электричество. Вытащить кассету из обесточенного аппарата невозможно, для этого нужно наполовину его разобрать. И вот тут "Электроника ВМ-12" стала пользоваться особым спросом. Дело в том, что кассета в нее загружалась сверху. С нее можно было легко свинтить крышку...
Спрос на видео породил первое поколение закадровых переводчиков - Володарского, Михалева, Горчакова и других. Считается, что именно они ввели в русский язык слово "трахаться". Майк, будучи человеком продвинутым, сразу же это слово популяризировал - отсюда строчка: "страх-трах-трах в твоих глазах".

Андрей Тропилло: Сейчас слово "трахаться" понятно даже детям. Но поверьте, что в то время в слове "трахаться" был некий изыск. Это было как слово "прикол" или "фейс", - слово только появлялось и было не всем понятно. Так же как и слово "фак" - оно только входило, его еще не было...

...История последнего студийного альбома "Зоопарка" подходит к концу. Последнего - несмотря на то что группа просуществует еще семь лет, блестяще сыграет на Подольском фестивале и объедет всю страну. В студии "Зоопарк" успеет записать только саундтрек к фильму "Буги-вуги каждый день" - он выйдет под названием "Музыка для фильма" и будет состоять наполовину из старых песен. Кроме того, уже в 2000 году оставшиеся в живых музыканты "Зоопарка" наскребут архивных записей по сусекам еще на один альбом - "Иллюзии". Во второй половине 1980-х Майк все меньше писал, все меньше играл, все больше пил и все хуже себя чувствовал.
Все кончилось 27 августа 1991 года в той самой коммуналке, где Майк жил вместе с Храбуновым.

Андрей Тропилло: Собственно, там, в этой квартире, Майк и умирал. Как бы он умирал в больнице, но умирал благодаря нашим доблестным врачам, которые не умеют отличить инсульт от перелома шейного позвонка...

Судьба творческого наследия Майка после 1991 года складывалась двояко. С одной стороны, в 1990-х его популярность даже не приближалась к уровню популярности Цоя, Гребенщикова или Кинчева. С другой стороны, ни один отечественный музыкант не удостоился такого количества кавер-версий, как Майк. Его песни поют практически все значимые музыканты российской рок-сцены. Те же песни с "Белой полосы" звучали в исполнении музыкантов от "Аквариума", "Ва-Банка" и "ЧайФа" до "Ноля", "Секрета" и "Разных людей".
До сих пор каждый находит в песнях Майка что-то для себя, а его место так и остается незанятым. Под его песни по-прежнему не получается колбаситься или депрессовать, можно только слушать его негромкий голос и понимать, что он знает о тебе больше, чем ты сам. И сожалеть о том, что история "Зоопарка" на альбоме "Белая полоса", по сути, закончилась.

SPOILER (Рецензия на альбом "Белая полоса": "РОКСИ" № 8, январь 1985)

QUOTE:

Майк занимает в нашей рок-музыке совершенно особеннее положение. Его творчество - это именно то, что папы, мамы и добрые дяди ни за что не порекомендуют своим и чужим великовозрастным детям. Ведь у ЗООПАРКА можно услышать такое. ТАКОЕ..! Интересно, какое?

Там можно услышать и боль, и сочувствие, и злую сатиру, но главное что все это - правда, правда о нас самих, а мы ведь частенько ой, как не ангелы. Что удивительно, ругань в адрес Майка исходит от тех же людей, что восхищаются реализмом Ремарка, болью Шукшина, иронией Воннегута или лексиконом Гашека. Одним словом, это - жлобы с пренебрежением к содержанию и любовью к престижным ценностям.

Положение 300 можно сравнить в некотором отношении со статусом РОЛЛИНГ СТОУНЗ в 60-х годах. Дети любят, а отцы - нет.

ЗООПАРК выпустил новый альбом. Это очень приятно и здорово. По Ленинграду Майк после АКВАРИУМА самый продуктивный человек.

Если говорить о стиле, в котором играет ЗООПАРК, то наиболее вероятно определить его словом "новый ритм-энд-блюз". "Белая полоса" целиком выдержана в этом духе, за исключением баллады "Ночной гость".

Начинается альбом коммерческим хитом "Буги-вуги". Шура там играет довольно смешной гитарный рифф на гитаре через дисторшн. Правда, открывать альбом коммерческим номером мне кажется не совсем целесообразным, тем более, что дальше идет речь о довольно серьезных вещах.

"Бедность" - куда уж серьезнее, с блестящей строчкой "Дайте мне денег не в долг, а просто так". Все обычно ухмыляются при этом, а я вам хочу сказать, что во времена былые такое было вполне принято. При этой ухмылке большинство опускает глаза, потому что в голову назойливо лезет вопрос: "А ты бы дал? Просто так?". Совершенно только непонятно, зачем было использовать рифф из "SATISFACTION", вещи всемирно известной? Загадка...

"Белая полоса" - да, это заглавная песня. Действительно, вот такая ситуация, тридцатник на носу, самая настоящая середина дороги - только движение происходит , если вы обратили внимание, не вдоль, а поперек этой дороги.

"Песня простого человека" - посмотрите вокруг! Производят единицы, а потребляют тысячи. В этом нет ничего плохого. Внимательное проникновение в психологию потребителя, но без каких-либо требований к нему.

"Отель под названием Брак" - моя любимая вещь с этого альбома. Я что-то не припомню, чтобы наши славные рокеры брались за разработку семейной темы. А "Отель" написан с иронией к себе и к ситуации, причем, ирония эта сочетается с мягкостью.

Иногда Майка называют мужским шовинистом. Может быть, на словах это и так, а на деле, то есть, в своем творчестве, он обнаруживает понимание женщин и проявляет явное сострадание к ним. "В этот день"- пример тому. Очень симпатичная кантри-мелодия, а Шурино гитарное соло - одно из самих душевных.

В "Блюзе субботнего вечера" первое соло - Майк, второе - Шура. Мощный номер.

"Гопники" - это шедевр. Так и видишь эти тупые гнусные хари с тусклым взглядом и дремлющей злобой. Здесь уже не ирония и не сатира, здесь настоящая, полноценная ненависть. Тут ничего общего с персонажем "Песни простого человека".

"Хождения" навеяны дискуссиями типа: "Хорошо ли знакомиться по объявлениям".

"Вперед, Боддисатва" - самая заводная вещь альбома, была записана после сытного обеда в чебуречной. По сравнению с ней создается впечатление, что половину вещей из этого альбома Майк писал с голодухи. Шура выпилил здесь блестящее соло в стиле Элвина Ли. Голос специально сдвинут здесь немного назад, чтобы создать концертное звучание, но в первом куплете с этим делом немного перестарались. Был еще один вариант, где Шурина гитара забивала все остальное напрочь, и Александр требовал включить в альбом именно тот вариант. Он топал ногами и кричал: "Я под этим не подпишусь!" Насилу уломали. Все, конечно, радуются строчке про такси, но не менее забавна фигура "друга", с упорством маньяка задвигающего свои заумные телеги.

"Ночной гость" - баллада, которая еще и хорошо спета. По части вокала, кстати, к этому альбому можно предъявить довольно много замечаний - в смысле энергии.

"Страх" - это аранжировка Евгения Губермана. По рассказам, он явился в студию и стал стучать поперек, чем сначала всех испугал, потом - удивил, а потом врубил, что так и надо. Так и сделали.

В "Детке" задействовано пять гитар, - бас, ритм, два перекликающихся соло, - их играют Васильев и Шура, - и основное соло Майка.

Вследствие однородности стиля этот альбом вполне поддается сравнению с предыдущим. "Уездный город №" произвел большое впечатление. По этому поводу хорошо сказал Тропилло: "На "Уездном городе" присутствует озарение свыше, а здесь его нет." Есть и другие причины, более материальные - на том альбома играл ансамбль, где ритм-секция, может быть была и слабее в музыкальном отношении, зато имелось наличие группового самосознания. А на "Белой полосе" это, все-таки, Майк + Шура с разными музыкантами - посмотрите на обложку - ритм-секция постоянно меняется, а кое-где Майк с Шурой берутся за бас.

Майк и его ЗООПАРК - единственная у нас группа, играющая подобную музыку. Поэтому, когда я слышу голоса, что, дескать, все это - топтание на месте, то хочется сказать: "Если кто-то здесь должен меняться, то мне не кажется, что это Майк". Ведь можно выразиться и по-другому: "верность направлению".

Что ж, - бедность, не самая удачная семейная жизнь, воспоминание о старой любви, одиночество, пьянство и бессонница от разговоров с самим собой - не самый веселый мир? Но взгляд автора на этот мир осознанно реален и, потому, - оптимистичен.

К.Кич.

Собственный рип