Имя Александра Вертинского трудно сравнить с каким-либо другим именем русской или европейской эстрады XX века, его можно только противопоставить. Он уникален, его талант неповторим, его голос обладает неординарной интонацией, аристократическая манера пения - особо подчёркнута, выразительны жесты рук с длинными пальцами, каждое их движение скупо и отточено.
Его исполнительский репертуар был назван "декадентским" и "буржуазным" в советский период и казался порочным "комсомольскому уху". Однако в разряд врагов советского искусства А.Вертинский поставлен не был. Огромная популярность артиста сопровождала его во все периоды его жизни - как в дореволюционный, так и в 25-летний срок его эмиграции, включая возвращение в Советскую Россию. Его жизнь овеяна легендами, а свет славы,однажды вспыхнувший над его головой, никогда не гас. Имя Александра Вертинского неотделимо от России. Сквозь мытарства и одиночество на чужбине он свято пронёс любовь к своей Родине, хотя, чтобы прожить такую жизнь, какую прожил он, нужно было иметь немалое личное мужество и творческое бесстрашие.
Федор Иванович Шаляпин назвал А.Вертинского "сказителем" русской эстрады. Их нежная дружба началась в эмиграции. В Нью-Йорке в 1935 году на концерте Александра Вертинского на почетных местах сидели Балиев, Мясин, Фокин, Шаляпин, Рахманинов, Марлен Дитрих и Бинг Кросби.
Богема действительно окружала артиста. В юности она формировала его вкус, стиль, манеру и жанр песен. Герои его ариеток - обездоленные игуменьи, кокаинетки, актрисы маленьких кулис, клоуны, пахнущие псиной, и маленькие балерины - соседствовали с капризными дамами в ландо, "femmes raffinees", жестокими гениальными скрипачами и кинозвездами и словно представали персонажами той же самой богемы.
России нужен был Вертинский. ["Маленький креольчик, китайчонок Ли, бананово-лимонный Сингапур, Антильские невиданные острова - это не только географическая экзотика, - это мираж каких-то других отношений, другой любви, которой в смятенной, снежной, продутой ледяными ветрами России не хватало солнца и тепла> (Анат.Макаров).]
1917-й год с назревавшей уже революцией внёс сумятицу в концертные залы молодого артиста. Расстрел александровских юнкеров произвёл сильное впечатление на Вертинского. Осенью 17-го он пишет трагическую песню "То, что я должен сказать". Артист исполнил её, повязав траурную креповую ленту на рукаве. Это был эффект разорвавшейся бомбы! Люди плакали, кричали, стало модным стреляться под песни Вертинского. Политическая смута повлияла на воображение поэта сильнее, чем можно было ожидать, и вскоре на театральных столбах появились афиши "прощальных концертов" А.Вертинского. Ужасающий контраст между историческим фоном кровавой Октябрьской революции с чуждыми Вертинскому идеалами марксизма и личностью поэта стал очевиден. Его высокая сильная фигура больше не появлялась на московских эстрадных подмостках и вскоре он надолго оставил Родину. Его перо, брошенное в траву, так и осталось лежать в полях далёкой России. Имя А.Вертинского обросло легендой, а долетавшие издалека слухи о нём носили загадочный и скандальный характер.
В новом диске Александра Вертинского "Легенда века", представленном слушателю фирмой "Богема мьюзик", собраны ранние песни из репертуара певца. Голос его молод и высок.
Первые семь песен записаны с небольшим оркестром. Вертинский особенно ценил "рыдающий" звук кабацкой скрипки, знал редких исполнителей, владевших виртуозной техникой игры. Раннее исполнение "Желтого ангела" - это особая фонографическая редкость, отреставрированная уже по современной технологии. Голос певца сохранён в своём первозданном звучании, а так ностальгически любимое всеми филофонистами шипение шеллачного диска всё же сведено к минимуму.
XX век не требовал смены жанров. По сути масс медиа смели все тонкие, хрупкие, изысканные оттенки эстрадного искусства, затоптали их за ненадобностью. Они потребовали новых развлечений. Началась эпидемия попсы, сленга, словно толпа жаждала реванша за многолетнее "культурное иго". Начались "сезоны дилетантов>, и прошлая культура была безжалостно вытеснена. Ушёл интерес к подлинной поэзии с её герметичностью образов, и на смену пришло грубое куплети-рование пустых рифм.
Необходимо понимать, что вы держите в руках одно из редких доказательств высокой песенной поэзии начала века в исполнении великого артиста - певца Александра Вертинского, совершившего сложный путь из России в Россию.
В оформлении диска использованы иллюстрации выдающегося европейского художника Юрия Купера, также эмигрировавшего из России в 1972 году в Западную Европу. С ним вы попадаете в мир, где культура сообщает времени истинный вес. Пространство поэзии раздвигается и впускает вас в круг вечных ценностей. Серебристо-серый тон скуп и строг. Он напоминает цвет ушедшего роскошного серебряного века. Исследуя обыденные предметы - перо, бабочку, экслибрис, - Юрий Купер реабилитирует в вас воспоминание о прошлом, забытом, заброшенном, но дорогом сердцу звуке. Вещь, как бы узнанная, словно выплывает из памяти, рождает сожаление об ушедшем, ощущение какой-то неведомой связи с вашей судьбой.
Анастасия Вертинская |
Close Topic Options
Help
Search
Members
Gallery
Calendar
